Блог ТТР об онлайн казино

Большинство игроков любителей считают, что центром ставок на спорт является Западная Европа и Северная Америка. Эта точка зрения весьма далека от истины. Наиболее серьёзная игра разворачивается на некой условной географической площади, между ближним и дальним востоком, с опорными точками в Макао, Бангкоке, Сингапуре, Куала-Лумпуре и Дубаи. Несмотря на то, что ставки на спорт (казино) в большей части этих городов находятся под формальным запретом, именно через них проходит самый большой в мире поток нелегальных ставок на футбол и крикет. Огромные подпольные азиатские букмекерские сети и гемблинг-синдикаты игроков навсегда изменили привычную нам картину, превратив спортивные состязания самого высокого уровня в спектакль с заранее запланированным результатом. Спортивные принципы отступили перед страстью к азартным играм. Великие спортсмены и чемпионы стали пешками в игре между игроками и букмекерами.

Наш сегодняшний рассказ об одном из многих участников этой большой игры, человеке, прошедшем путь от мелкого азиатского лудомана, до значительной фигуры, влияющей на результаты чемпионата мира по футболу и исходы матчей в высших спортивных лигах.

Слово «Kelong» в названии статьи — это термин обозначающий небольшой плавучий домик в трущобах юго-восточной Азии. Таким образом «Короли Келонга» можно трактовать как синоним выражения «Короли песчаных карьеров» в Латинской Америке. Так в Юго-Восточной Азии идентифицируют людей, находящихся в самом низу социальной лестницы.

Одновременно, просим извинить уважаемых читателей TTR Blogа, за некоторые возможные неточности в переводе. Особенно это касается терминов относящихся к ставкам. Дело в том, что в Азии не используются привычные нам европейские букмекерские коэффициенты, и все крутится вокруг так называемых азиатских (малайских) коэффициентов, что вызывает известные трудности при переводе. Если среди читателей TTR Bloga будут те, кто обнаружит ошибки и неточности, с благодарностью воспримем все Ваши замечания в комментариях.

Wilson Raj Perumal в недавнем прошлом был признан одним из самых опасных гемблеров, специализирующимся на футбольных ставках. Родившийся в 60-х, в тогда еще деревенском Сингапуре, Уилсон прошел путь от игрока-любителя до организатора договорных футбольных матчей международного уровня, став одним из самых разыскиваемых FIFA персон.

Уилсон был арестован в Финляндии в феврале 2011 года и пошел на сотрудничество с властями, что позволило раскрыть истинные масштабы и влияние азиатских гемблинг-синдикатов и букмекеров в мире футбола и азартных игр.

TTR Blog предлагает Вам ознакомится с некоторыми фрагментами жизни данного гемблера, — невероятной истории об азартных играх, футболе и договорных матчах.

Ниже мы приводим отрывок из мемуаров Уилсона (Kelong Kings: Confessions of the world’s most prolific match-fixer by Wilson Raj Perumal).

__________________________________________________________________

Пролог (Аэропорт Ванта, Хельсинки, Финляндия. Февраль 2011 года).

Когда они сдали меня европейским правоохранительным органам, они рассчитывали, что все закончится лишь моей экстрадицией обратно в Сингапур, где они смогу свести со мной счеты, убрав со сцены на следующие 5 лет. Они не смогли просчитать, что история зайдет слишком далеко. Полиция досмотрев мой мобильный телефон и ноутбук увидела то, что приоткрыло занавес над скрытым миром договорного гемблинга и развернула историю в совсем другом направлении.

Я только что приземлился в аэропорту Vantaa в Хельсинки, столице Финляндии. Мой рейс прибыл из небольшого арктического городка Рованиеми, когда меня остановили. Только меня. Поэтому я сразу почувствовал, что что-то идет не так. Это не была случайная проверка, они уже некоторое время следили за мной, за каждым моим шагом. Наружное наблюдение потеряло меня в Рованиеме. Возможно они не ожидали, что я вылечу первым рейсом в 6 часов утра. Поэтому когда я появился в аэропорту Vantaa полицейские остановили меня и провели в комнату досмотра. Затем пришел офицер.

«Вы путешествуете по поддельному паспорту» — сказал он.

Офицер держал в руке мою фотографию большого формата. Я не мог узнать футболку, которую я носил на фото.

«Откуда, черт возьми, я взял эту футболку», это выглядело как старая фотография.

Офицер внимательно осмотрел фотографию, а затем начал внимательно изучать меня.

«Это не тот парень».

Старая фотография.

Он проверил наличие пореза на моем лбу; У меня есть маленький шрам чуть ниже моей волосяной линии, но офицер не мог его заметить.

«Нет, нет, нет», он покачал головой. «Это не тот парень».

Но полиция в Рованиеми настояла, чтобы их коллеги из Хельсинки не отпускали меня, поэтому я продолжал сидеть в отсеке для задержанных в аэропорту Vantaa Хельсинки.

В предыдущий день полиция в Рованиеми устроила засаду на меня, но в силу случайного стечения обстоятельств они взяли не того индуса.

«Эй, ты Уилсон Радж Перумал?»

«Я Перумал», — сказал мужчина, подняв руки над головой, — «но я не Уилсон Радж».

Кто-то дал финским властям все мои настоящие данные: гражданство Сингапура, индийское происхождение, реальное имя, фотографию. Полиция обзвонила все отели города.

«Если человек с такими данными зарегистрируется», «Пожалуйста, немедленно свяжитесь с нами».

Кто-то сохранил это мое старое фото для этого … Но кто?

Ночью перед моим арестом у меня был спор по электронной почте с сингапурским парнем из Макао по имени Бенни.

«Может быть, это был Бенни, — подумал я, — он довольно влиятельный».

Наша дискуссия была о деньгах, которые я ему должен, 1,1 миллиона сингапурских долларов, примерно 900 тысяч долларов США. Я потерял сумму, играя в азартные игры на матчах Премьер-лиги, и выплатил Бенни почти 800 тысяч долларов.

«Я заплачу оставшиеся 300 тысяч, просто дай мне немного времени», — написал я Бенни. «Просто дай мне чуть-чуть времени».

«Нет», ответил он, «за мной гоняются люди».

«Я уже заплатил Вам 800 тысяч», — написал я. «Вы думаете, что я не собираюсь платить оставшиеся 300? Просто дайте мне пару месяцев, и я погашу оставшееся».

«Я знаю, какое имя Вы используете, — угрожал он, — и какой паспорт вы используете: Раджа Морган Челлиа».

«Пошел ты нахрен!» — я вышел из себя. Можешь делать, что хочешь.

Теперь я подумал: «Должно быть, этот поддонок действительно претворил свои блядские угрозы в жизнь»? Но зачем ему это делать? Если меня арестуют, он точно не вернет свои деньги.

Глава 1.
Парень из Кампонга.

Меня зовут Уилсон Радж Перумал, я индийский тамил, родился в Сингапуре.

Сингапур сегодня развитая страна; но она не была такой в 1965 году, когда я родился. В том же году Сингапур отделился от Малайзии и получил независимость. Мой отец и мать родились гражданами Малайзии, но после отделения они приняли решение жить в Сингапуре и в итоге стали гражданами новорожденного государства. Мы, дети, родились сингапурцами.

Я был третьим из пяти детей: у меня был старший брат и старшая сестра; младший брат и младшая сестра; Я был точно посередине. В детстве я был мальчиком-кампонгом; на малайском языке термин «кампонг» означает деревню. У моей семьи была небольшая полоса земли в Чуа Чу Канге, сельской местности на западе Сингапура с большими свиноводческими фермами и фермерскими хозяйствами. Мы не жили очень глубоко в сельхозугодьях; мы были на окраине, ближе к городу и прямо рядом с железнодорожной станцией, которая идет из Малайзии в Танджонг Пагар, в сердце центрального делового района Сингапура.

Достаток нашей семьи был ниже среднего. Когда я был маленьким мой отец пытался найти работу, а затем стал подрядчиком; он открыл свою собственную компанию и стал предлагать публичные контракты на покраску, установку уличного освещения, прокладку кабелей и тому подобное. Он не увлекался азартными играми; был прямым честным человеком, который добровольно помогал полиции. Отец также обладал черным поясом по дзюдо и подрабатывал инструктором по боевым искусствам.

У нас было много родственников в Джохоре, Малайзия, расположенном на другой стороне Джохорского пролива. Большинство из них были сборщиками каучука, которые работали на британцев в колониальные времена. Когда Малайзия обрела независимость в 1957 году, мои родственники в Джохоре начали служить местному правительству и жили на каучуковой плантации. У них было много каучуковых деревьев, и они собирали латекс, капавший с коры, чтобы продать его. Когда школьных занятий не было, я ездил в Малайзию и помогал им. Работа начиналась в четыре часа утра и заканчивалась в час дня, когда мы все шли домой отдыхать.

В 1970-х годах Сингапур был крайне слаборазвитой страной, где людям приходилось избавляться от дерьма вручную. В самом прямом физиологическом смысле. Туалетными служителями были преимущественно китайцы. Вы сидите в уличном туалете, занимаясь своими делами, когда поднос, используемый для сбора экскрементов, внезапно исчезал из-под вашей задницы.

«Черт. Где поднос?»

Тотчас какой-нибудь китайский туалетный служитель подкладывал под Вашу задницу новый чистый поднос, подобно тому как официанты в ресторанах меняют переполненные пепельницы. Такой тогда был Сингапур, и такие экзотические тогда существовали там профессии.

Были машины, но у нашей семьи машины не было. У нас было электричество, но при этом до 1975 года в нашем доме не было водопроводной воды. Когда я был маленьким, моя мама ездила за пять километров, чтобы привести чистую воду для питья. К счастью, у нас был колодец со шкивом прямо возле дома, который мы использовали для купания и других целей.

В детстве я посещал начальную школу Teck Whye, которая была в нескольких минутах ходьбы от моего дома. Во время школьных каникул мама иногда говорила мне: «Уилсон, почему бы тебе не продать немного кокосов?»

У нас был небольшой сад с джекфрутами (большой фрукт с гладкими шипами, который можно разрезать пополам и продать), рамбутанами, дурианами, кокосовыми пальмами, бананами и другими фруктами. У нас также были карри и длинный овощ под тамильским названием «мурунгай». Индийские женщины готовят мурунгай, потому что считается, что это очень хорошо для эрекции. Моя мама нанимала парня, специализирующегося на лазании по кокосовым пальмам, и он собирал для нас кокосы. Тогда мои братья и я проводили дни, чистя их, и я выходил в окрестности, чтобы продать очищенные кокосовые орехи и другие фрукты друзьям моей матери за небольшие суммы денег. Школьные каникулы также были для меня возможностью найти небольшую подработку в промышленной зоне возле моего дома; Я использовал заработанные деньги, чтобы купить школьные учебники или новую школьную форму.

В Чуа Чу Канге было много грязи и много воды. Наводнения были очень частыми, особенно в сезон дождей. Во время наводнения люди часто умирали от ударов током из-за электрических проводов упавших вместе с фонарными столбами в воду. Когда мне было семь лет, было наводнение, которое покрыло весь район толстым слоем грязи. Мы, дети, вышли на улицу, чтобы помогать людям вытаскивать свои автомобили, и за это нам платили небольшие чаевые.

Рядом с моим домом находился старый дренажный бассейн, который переполнялся всякий раз, когда шли проливные дожди. В такие дни мама не позволяла нам выходить на улицу, поэтому я сидел на кухне с вытянутыми ногами на выступе окна и наблюдал за объектами, которые текли в потоке. Я внимательно наблюдал за поверхностью воды, ища шары или что-нибудь еще, что стоит выловить. Был крошечный деревянный мост, который простирался через наш участок и через водосборный бассейн, который люди использовали как кратчайший путь, чтобы добраться до другой стороны нашего поселка. Мост был довольно узким и очень рискованным для пересечения, особенно когда водосборный бассейн был переполнен. Когда мне было 12 или 13 лет, я увидел, как течет зонт; новый зонт, перевернутый вверх дном.

«Черт, — подумала я, вставая со своего места. «Это новый зонт».

Потом я увидела голову, голову девушки, которая всплыла и снова погрузилась в мутный поток воды. Я крикнул маме, и мы вместе выбежали на улицу и погнались за зонтиком, чтобы попытаться помочь девушке, но течение было слишком сильным. Должно быть, она поскользнулась и упала, пересекая маленький мост На следующий день ее безжизненное тело было найдено в водохранилище Кранджи, на севере Сингапура.

Железнодорожные пути рядом с моим домом стали еще одной роковой достопримечательностью. Когда я был ребенком, одна из подруг моей матери покончила жизнь самоубийством, встав на железнодорожные пути перед приближающимся поездом, чтобы избежать кошмара жизни с жестоким мужем. Молодые пары, которым было отказано в согласии на брак со стороны родителей, также периодически сводили счеты с жизнью на этих смертельных путях, как и наша немецкая овчарка, когда мне было 17 лет.

В те годы у нас не было телевизора, поэтому мы ходили домой к соседям, чтобы посмотреть тамильские фильмы. Отец также любил смотреть футбольные матчи, так как многие его друзья были лучшими футбольными арбитрами в Сингапуре. Однажды ночью, когда мне было около 11 лет, он разбудил меня в моей постели.

«Пошли, — сказал он, — сядь рядом со мной. Давайте смотреть футбольный матч».

Это была первая футбольная игра, которую я смотрел; финал Кубка Англии. Я не могу вспомнить, но думаю, что Манчестер Юнайтед проиграл матч 1: 0. Они атаковали и атаковали в течение 80 полных минут; но лишь одна контратака и они проиграли. С того дня я стал фанатом «Юнайтед»; Вся моя семья поддерживала эту команду. Но моим самым любимым футболистом был Диего Армандо Марадона, который тогда играл за «Наполи». Для меня он всегда будет особенным; величайший футболист в истории. Я старался не пропустить ни одного из его матчей. За исключением чемпионата мира по футболу, в Сингапуре тогда не транслировали матчи в прямом эфире, поэтому я откладывал все свои дела, чтобы посмотреть отложенные игры Марадоны. Он был моим кумиром; настоящий футбольный гений. Я также восхищался другими выдающимися футболистами, такими как Георге Хаги, Йохан Кройфф, Энцо Франческоли и Эдер. Я очень интересовался спортом в те годы и кроме футболистов моими героями были Себастьян Коу, Мухаммед Али и Джон Макинрой.

Мой английский был очень плохим тогда. Хотя английский был нашим первым языком в школе — математику, историю, и.т.д. … все преподавали на английском языке – у меня и моих школьных друзей не было хорошего знания этого языка (1). Мы все говорили на ломаном английском, и китайцы были хуже всех. Они были настолько неразборчивы, что мы назвали мальчиков «Ах Бенг» (2) и девочек «Ах Лиан»: эквивалент «мошенника» и «шалуна» на местном уличном диалекте Хоккиен. Когда мы встречались вне школы, мы выкрикивали: «Эй, ах, Бенг. Куда ты идешь, ла?»

«Эй, эй».

«Как ты, ла?»

В школе мы также смешивали другие языки с английским: тамильский, китайский, малайский; иногда в пределах одного предложения.

«Na bei chee-bye. Что, черт возьми, этот парень делает? Lu ki ma».

Вульгарность была очень распространена, особенно среди китайцев. Первым делом утром они разразятся «Na bei chee-bye», что буквально означает «киска твоей матери» на Хоккиене (3). Это был их способ пожелать вам доброго утра.

В школе мы все изучали наши родные языки как вторые языки. Это не было обязательным; индийский парень мог изучать мандарин (4), а китаец — тамильский.

Но я никогда не встречал китайского парня в Сингапуре, который изучал бы тамильский, тогда как многие индийцы учили мандарин. Я изучал тамильский как мой второй язык, но я также могу говорить на малайском, немного на китайском и сингальском языках. Я не удосужился выучить филиппинский или тайский; большинство сингапурцев, которые знают филиппинский или тайский, являются сутенерами (проституция легальна в Сингапуре) или имеют отношения с женщинами из этих стран.

Я сделал свою первую ставку в возрасте около 13 лет. Я поспорил с моим соседом, который был намного старше меня, что «Манчестер Юнайтед»,\ выиграет в финале Кубка Англии. Он проиграл и отказался платить, но я был еще слишком молод, чтобы противостоять ему и знать как требовать свои деньги в таких ситуациях. В то время я также играл в карты со своими друзьями и иногда делал небольшие ставки. Нашим любимым занятием была китайская карточная игра «si ki phuay», напоминающая покер. Азартные игры были запрещены в Сингапуре, и наши родители не позволяли нам играть в карты на деньги, поэтому нам пришлось искать уединенные места по всему городу, чтобы играть в наши игры. Мне было 16 лет, когда мы играли в карты за нашей школой, и неожиданно оказались в эпицентре полицейской облавы. Мы с другом побежали в одном направлении, преследуемые полицейским. Когда мы бежали по улице, офицер направил свое ружье в нашу сторону и крикнул: «Вы двое. Стоять, или я буду стрелять»!

Мой друг замедлил бег и оглянулся, думая о том, чтобы сдаться, но у меня был другой план.

«Ты мудак, — крикнул я ему, — он не собирается стрелять в тебя за то, что ты играл в карты. Просто продолжай бежать».

Нам удалось уйти и вернуться домой.

В другой раз мы с двумя друзьями были арестованы за то, что играли в карты на лестнице торгового центра, и были доставлены в полицейский участок. Поскольку в поле зрения не было полицейских индийского происхождения, я начал говорить с моими друзьями на Тамильском.

«Смотрите, — предложил я, — когда мы будем давать показания, надо сказать, что только двое из нас играли в азартные игры, а третий просто смотрел».

«Кто мы скажем, только смотрел?» поинтересовались они.

«Конечно я, тупые Вы лохи», — ответил я. «Я тот, кто придумал идею».

Я не был создан для академических занятий, я был средним студентом: ни слишком умным, ни слишком глупым. Немногие разы, когда я действительно садился и учился, были последние три недели перед экзаменами, вот и все. Никто никогда не удосужился рассказать мне о важности образования.

Мой настоящий талант был в спорте, и, хотя у меня была страсть к футболу, мои школьные учителя убедили меня заняться легкой атлетикой. Я занял второе место в гонке по пересеченной местности, и один из тренеров школьной команды по легкой атлетике взял меня в команду. Моя школа была известна тем, что создавала отличных бегунов, начиная с начала 70-х годов, поэтому легкая атлетика имела преимущество перед любой другой дисциплиной. Я не был рожден талантливым спортсменом, это требовало тяжелой работы; Я просыпался в четыре часа утра и пробегал 10-15 километров, прежде чем идти в школу. После окончания школы я немного отдыхал и направлялся на стадион для дальнейшей тренировки. Я мечтал выиграть межшкольный чемпионат. Я пробежал среднюю дистанцию в 800 метров примерно за 1 минуту 58 секунд и 1500 метров за 4 минуты 7 секунд; не слишком плохо для школьника. У меня не было надлежащего тренера, и мне не хватало знаний в области диетологии, но я тренировался среди профессиональных спортсменов, которые соревновались на длинных дистанциях. Мой тренер в то время был очень хорошим человеком, который жертвовал большую часть своего времени и денег на своих учеников, не получая ничего взамен. Его звали г-н Сивалингам, и он позволил мне тренироваться с группой национальных спортсменов, принадлежащих к ведущему клубу под названием Swift Athletes Association. Обучение было тяжелым и утомительным; когда наши сессии заканчивались, мы все ходили в хоукер-центр – расположенный поблизости фудкорт под открытым небом, чтобы купить еду и напитки. Моя подростковая жизнь была сосредоточена на спорте; никто не удосужился сказать мне, что в том, что я делаю, нет будущего. Даже если бы я побил мировой рекорд, это не дало бы мне никакого преимущества в реальной жизни; только намного позже я понял это, когда большинство друзей, с которыми я тренировался и соревновался, либо бросили заниматься спортом после окончания школы, либо стали учителями физкультуры.

В школе моей другой внеклассной деятельностью было участие в организации бойскаутов. Я все еще могу повторить наше обещание Богу, Республике Сингапур и Скаутскому Закону. Будучи бойскаутами, мы имели доступ к ключам некоторых закрытых помещений школьного городка, в том числе комнаты аудиовизуальной помощи (AVA), которую мы периодически убирали, чтобы произвести впечатление на директора школы. Однажды друг и соратник-бойскаут сумел скопировать ключи от комнаты AVA, чтобы мы могли провести там выходные и смотреть фильмы до поздней ночи. В один из тех вечеров мои друзья и я решили украсть видеомагнитофон VHS из комнаты, а затем отправились в центр города, чтобы продать его за пятьсот сингапурских долларов. Мы разделили добычу поровну между нами. Это был 1984 год, а мне было 18 лет; в то время поездка в центр города была для нас большим удовольствием. С пятью сотнями долларов в наших карманах мы пошли смотреть фильм в городе, хотя я и не могу вспомнить, что это был за фильм. Когда была обнаружена кража, школа подала заявление в полицию, но никаких арестов не было. Директор поразился тому, как видеомагнитофон смог пропасть из запертой комнаты, без всяких признаков взлома.

После этого случая некоторые из моих друзей продолжали проводить ночи в школе; они привлекли к делу посторонних ребят и спланировали массовый взлом. К тому времени я закончил свою среднюю школу и перешел на ступень Pre-University. Я изучал гуманитарные предметы и общественные науки. Если бы я поступил в университет и получил свою степень, я бы, наверное, был сегодня учителем, но судьба предопределила для меня другой путь, путь гемблера.

На выходных мои бывшие одноклассники используя ранее сделанные копии ключей снова проникли в школьные помещения и украли всю аудио-видеотехнику из комнаты AVA. Затем они сосредоточили свое внимание на школьной столовой и взяли еду и напитки, чтобы утолить голод и жажду. Один из моих друзей, которого звали Раджа, и который принимал участие в этой краже, украл пару использованных футбольных бутс, которые хранились в столовой. Затем дегенерат надел их на межклассовый футбольный матч, и их первоначальный владелец случайно увидел их на его ногах.

«Эй, — крикнул он, — это мои бутсы».

Мы все были друзьями. Если бы я присутствовал, я бы решил этот вопрос с извинениями и без каких-либо дальнейших последствий, но мой друг Раджа был слишком большим кретином, чтобы разрешить ситуацию с наименьшими потерями.

«Нет», парировал Раджа, «это мои ботинки».

В этот момент владелец бутсов, зная, что они принадлежат ему, пожаловался хозяину школьной столовой, которому он оставил ботинки на хранение. Хозяин столовой доложил директору школы, а директор вызвал полицию. Раджа был допрошен и в ходе допроса выбрал самую идиотскую линию поведения из всех возможных. Он утверждал, что купил ботинки за пределами школьного городка. Человек, который, по версии Раджи, продал ему ботинки, это еще один наш общий друг по имени Маниам, который так же принимал деятельное участие в краже. Естественно Маниам был незамедлительно задержан полицией и подвергся «холодному допросу», в ходе которого признал свое участие в краже.

Если вам интересно, что такое «холодный допрос», позвольте мне рассказать вам о том, как полиция Сингапура проводила свои расследования в те дни.

Если полицейские имели хоть малейшее подозрение о вашем участие в преступление, а вы все отрицали или пытались минимизировать свою роль в совершенном, вы получали «холодный допрос». Это означало, что Вас засовывали под душ рано утром, скажем, в четыре часа утра (5), а затем, когда вы достаточно хорошо намокли, вас заставляли стоять в одном мокром нижнем белье перед включенным на полную мощь кондиционером. Если этого было недостаточно, чтобы убедить вас говорить, они переходили ко второму этапу: полиция избивала вас, не оставляя никаких внешних следов, что они очень хорошо умели делать. Хотя при обязательном медицинском освидетельствовании, перед доставлением подозреваемых в суд, врачи и так старались закрывать глаза на следы побоев и как могли подыгрывали полиции.

Подвергнутый «холодному допросу» Маниам раскололся по полной. Полиция стала изымать похищенные вещи – бутсы, видеомагнитофоны и все остальное у участников кражи.

В то время как мои одноклассники арестовывались полицией налево и направо, я находился в Малайзии, чтобы принять участие в соревнованиях по легкой атлетике среди школ АСЕАН. Вернувшись в Сингапур, я получил приглашение явиться в полицейский участок, куда и пришел в сопровождении моего отца. Мои так называемые «дружки» сдали меня по полной программе, как одного из сообщников. Нас всех обвинили в краже со взломом, а мне впоследствии дали условный срок. Мне тогда было 18 лет, и до этого момента мои родители думали, что я достаточно перспективный ребенок. Мой отец пытался держать себя в руках, но моя мать этого не сделала: в тот момент, когда я вошел в дом, она начала бросать в меня все, что попадалось под руку. Что еще хуже, представив сингапурские школы на международном спортивном мероприятии, я дал повод местным СМИ выйти под такими заголовками как: «Школьный спортсмен, представляющий Сингапур на международных соревнованиях АСЕАН, обвиняется в краже со взломом».

Черт, как ты можешь показать свое лицо в школе после того, как твое имя появилось в местной газете как имя преступника? Я чувствовал себя несчастливым ублюдком. Я был так унижен, что решил сменить школу.

После окончания экзамена A-level в конце предуниверситетского периода я начал свою национальную военную службу. Это была обязательная служба в течение двух с половиной лет, которую должен был пройти каждый гражданин Сингапура. Как спортсмен, я посещал специальные тренировки и большую часть времени мог не служить в военном лагере. В течение первых трех месяцев службы мы проходили базовую военную подготовку. Это было тяжело, но я наслаждался новым опытом. Мы учились бою без оружия, как обращаться с винтовкой М-16 и как стрелять по движущимся целям. Именно в это время я попытался поступить в школу мичманов.

«Я хочу быть морским офицером», — подумал я. «Я хочу зарегистрироваться».

Некоторые из моих близких друзей уже были на флоте; носить белую униформу и круглую шляпу морского офицера было моей мечтой. Я был одним из лучших спортсменов, которых они имели Я выиграл все награды, которые мог выиграть школьный спортсмен. Даже среди военнослужащих я был самым быстрым в беге на 2,4 км и вторым самым быстрым, когда дело доходит до бега с препятствиями. Когда я подал заявку в школу мичманов, служба безопасности военно-морского флота провела проверку на наличие судимости.

«Вы не можете зарегистрироваться из-за вашей судимости», — сказали они. «Извините, но вы не можете записаться».

Я был разбит. Мне потребовалось несколько дней, чтобы переварить эту новость. Если бы я мог стать морским офицером, у меня была бы зарплата около тысячи сингапурских долларов в месяц; очень хорошие деньги в то время. Вместо этого мне оставалось только задаться вопросом, почему судимость не помешала призвать меня в армию и доверить винтовку М-16, но когда я захотел сделать карьеру военного и получить хорошо оплачиваемую должность – судимость вдруг резко стала иметь значение. Жизнь внезапно стала бесцельной, и все мои стремления служить своей стране и стать ответственным гражданином просто исчезли; именно тогда я начал тяготиться своей службой по призыву.

Я серьезно не увлекался азартными играми, пока мне не исполнилось 19 лет. Однажды мой лучший друг и напарник из школьной команды по легкой атлетике, Канан, приехал навестить меня.

«Привет, Уилсон», — казалось он взволнован, — «Я пошел на стадион« Джалан Бесар», чтобы посмотреть футбольный матч, и увидел группу стариков, которые делали ставки на футбольные матчи; старые китайцы».

Jalan Besar был очень известным стадионом, расположенным недалеко от Маленькой Индии в Сингапуре; это было место рождения сингапурского футбола. Здесь находилась Сингапурская футбольная ассоциация, и она была как музей для местных футболистов. Jalan Besar имел большую сентиментальную ценность как для игроков, так и для официальных лиц, и поэтому был очень распространенным местом для встреч. Сборная раньше тренировалась там до международных матчей, и поле всегда было в первозданном виде. В течение 70-х и 80-х годов сборная Сингапура была нашей радостью и гордостью; они легко могли бы пройти мимо таких команд, как Филиппины, со счетом 5: 0. Фанди Ахмад тогда был нашим величайшим игроком, если не самым великим игроком всех времен. Ахмад был очень дружелюбным и практичным парнем, хотя мог похвастаться успешной международной карьерой; он играл в голландском клубе ФК Гронинген, а также забил гол в матче Кубка УЕФА против «Милана». В. Сундрамурти был еще одним талантливым футболистом из Сингапура, который играл в швейцарском клубе «Базель». Я никогда не видел, чтобы кто-то крутил мяч так, как это делал Сандрамурти. И Фанди, и Сундрамурти начали свою международную карьеру в сборной Сингапура в возрасте 16 лет. Эти и другие легенды сингапурского футбола оттачивали свое мастерство на поле Халана Бесара, что сделало стадион похожим на стадион Маракана в Рио-де-Жанейро и делало известным имя всякого футболиста, выходившего на его газон.

Старые китайцы делают ставки на футбол на «Джалан Бесар», — сказал Канан.

Мы с Кананом были убеждены, что у нас есть футбольные знания, а здесь были эти старики; Китайские мужчины. Что они, позвольте Вас спросить, знали о футболе? Я был уверен, что мы могли бы перехитрить их довольно легко.

«Черт, — ответил я Канану, — пойдем и посмотрим».

Старые китайские мужчины сидели в букмекерском углу стадиона Джалан Бесар. Хотя в Сингапуре азартные игры были незаконными, все знали, что на стадионе есть букмекерский угол, даже полиция и представители Футбольной ассоциации. Это было там с 60-х годов, еще до моего рождения. Ни один обычный фанат не занял бы около 50 мест, где сидели китайские старики, и ни один сотрудник правоохранительных органов не пытался доставить им неприятности. Для китайских мужчин это было хобби: они уходили с работы, а потом проводили вечер на стадионе, где садились, выпивали чашку чая и делали ставку на любую из команд, которые играли в этот день. Ранние пташки обычно начинали день с разговора о предстоящем матче. Большую часть времени никто не имел представления о том, кем были игроки на поле, поэтому букмекерам нужно было подождать до нескольких минут матча, чтобы выяснить стандарт команд и предложить адекватные коэффициенты на гандикап и общее количество голов.

Красная команда начала игру против белой команды, а затем, примерно через пять минут после матча, букмекеры закричали: «Даю тебе ½ мяча на Красных» и открыли прием ставок.

В те дни матчи проводились между клубами Сингапурской лиги деловых домов, Местная национальной лига, а так же турнир между командами различных избирательных округов. Все эти матчи были любительскими.

Международные матчи, проводились в Сингапуре в рамках игр Юго-Восточной Азии, Азиатских игр и так далее. Был парень по имени Тай Сан, которого мы называли HQ (от англ. Headquarter – штаб). Букмекеры и профессиональные игроки звонили в ему и выясняли, где будет проходить ежедневный матч; в Сингапуре было несколько стадионов, а HQ была нашей диспетчерской. То, как Тай Сан получал информацию, я никогда так и не удосужился спросить, но его голос всегда звучал очень восторженно, когда он отвечал по телефону, чтобы послать букмекеров и игроков на соответствующие стадионы.

«Сегодня стадион Toa Payoh», объявил он.

«ХОРОШО».

«7:30 вечера.»

«Я буду здесь».

Я и мои друзья ставили все виды ставок, но только на футбол; Я не ставлю на что-либо еще. Я точно не знаю почему, но футбол всегда был спортом номер один в Сингапуре среди индийцев и малайцев. Граждан Сингапура можно было наблюдать за игрой в футбол в парках, на баскетбольных площадках или на улицах в любое время суток. Сингапурские индийцы не занимаются крикетом (6); они могут побить вас, если вы даже упомянете этот вид спорта. Я до сих пор не могу понять крикет; взрослый человек бросает мяч, а затем бегает туда-сюда. И самое странное, что матч может продолжаться до следующего дня. Что это за вид спорта? К счастью, я из Сингапура; если бы я родился в Индии, я бы сейчас занимался организацией договорных матчей по крикету (7).

Очень немногие китайские сингапурцы играют в футбол; они предпочитают баскетбол. Когда вы проезжаете мимо их кварталов в Сингапуре, вы увидите баскетбольные площадки повсюду, но до сих пор я никогда не видел, чтобы китайский баскетболист в Сингапуре мог повиснуть на баскетбольном кольце или даже коснуться его обода. Обычно после того, как китайцы заканчивали играть в баскетбол, баскетбольные стойки становились нашими воротами, баскетбольная площадка — нашим полем, и мы играли пять против пяти или четыре против четырех.

В те дни мы также играли в многопрофильный футбол, особенно по выходным. Семь против семи; два резерва; регулярный шаг; каждый перерыв пять минут. В такой футбол не играют в Европе, и, поверьте мне, это очень утомительно; через пять минут ты умрешь. В одном соревновании может принять участие от 50 до 100 команд: три поля, пять минут, команды разделены на четыре группы. Мы садились и ждали час, а иногда и полтора часа между играми и проводили время, играя в блэкджек. У меня была своя команда под названием «Бразильские парни», которая существует до сих пор, и я организовал турниры с семью и одиннадцатью игроками. Во время этих матчей я встретил многих своих друзей и партнеров, но не разу не пытался сделать такого рода матчи договорными.

В будние дни моя армейская служба отнимала очень много времени. В какой-то момент меня даже перевели на службу в школу боевых медиков.

«Какого черта я собираюсь делать с сертификатом боевого медика?» спросил я себя. «У меня нет интереса в медицине».

Честно говоря у Сингапура есть силы обороны только для проформы: с кем мы можем сражаться? Маленький, крошечный остров. Но курс боевого медика был очень трудным, потому что вы должны были нести тяжелую сумку и пройти через CRP (8) и все другие медицинские бессмыслицы. Чорт! Это было слишком много для 150 долларов в месяц, которые мне платили. Один из моих друзей был в подразделении коммандос, три полоски на погонах, красный берет на голове.

«Ты можешь найти лазейку», — предложил он, — «и свалить из подразделения боевых медиков».

«Как?» Я спросил.

«Просто притворись, что у тебя эпилепсия».

«Уверены ?»

«Да, конечно. Притворись, что у тебя эпилептический приступ. Ты падаешь на землю, дрожа, и они уволят тебя с курса».

Во время выходных я уехал домой. С тех пор мой отец продал нашу полосу земли в сельской местности Чуа Чу Кан, мы переехали в квартиру в Woodlands, недавно отстроенном районе, расположенном дальше на север, недалеко от дороги Козуэй Джохор ведущей в Малайзию (10). Из Вудлендса я взял такси до стадиона Toa Payoh, чтобы посмотреть футбольный матч, а затем позвонил другу.

«Вызови скорую помощь», — сказал я ему.

Я симулировал приступ эпилепсии, приехала машина скорой помощи, и мне дали трехдневный медицинский отпуск. В следующий понедельник я пошел к врачу моего лагеря.

«Вот», он протянул мне листок бумаги.

Дальше я знал, что меня уволили с курса. Меня оставили поливать растения, единственное важное задание, которое требовалось от меня, — это мое присутствие. Не прошло и трех месяцев, как меня подтолкнули на очередной курс. Я стал клерком и был отправлен в подразделение возле моего дома. Я захотел свалить и оттуда. Было соревнование по легкой атлетике, в котором я собирался принять участие в качестве представителя Вооруженных сил Сингапура, поэтому я пошел к капитану армии, отвечающему за спортсменов, и потребовал больше времени для тренировок.

«Хорошо, вы можете посещать лагерь полдня», — сказал он и вручил мне разрешение.

После выполнения моих обязанностей в лагере я должен был тренироваться, но не стал. Я просто немного бегал здесь и там, чтобы поддерживать себя в форме. Я терял интерес к легкой атлетике, тем не менее, мы выиграли соревнования и стали чемпионами. Мой друг выиграл первый приз, а я выиграл второй. Нам дали отпуск в качестве награды, что означало, что нам не нужно было посещать лагерь в течение шести месяцев, и все сослуживцы сильно разозлились.

«Как этому поганцу разрешили такое?» завидовали мои коллеги по службе.

Я же был доволен. Нет больше вонючей камуфляжной формы; Я мог вернуться к азартным играм.

Хоккиен был языком гемблинга на стадионе Джалан Бесар. У китайцев много, очень много диалектов; сотни. Я не могу много говорить на мандаринском, но я могу говорить на хоккиен. Это уличный язык и многие сингапурцы говорят на нем. Если разговор идет о футболе, я определенно могу говорить на Хоккиене. Когда я впервые начал играть в азартные игры, я не мог понять Хоккиен так же хорошо, как я не мог поначалу разобраться с букмекерскими коэффициентами, но в итоге я освоил оба эти направления.

Половина мяча, половина, потом один, потом полтора. Если вы спросите незнакомца на улице, он скажет: «Что, черт возьми значат эти один и полтора? Что такое 0,75? Какой вообще в этом смысл?

В отличие от Соединенного Королевства, где коэффициенты выражены в обычных дробях, в Сингапуре коэффициенты измеряются в десятичных дробях. Они начинают ровно, с нуля, а затем постепенно увеличиваются до 0,25, 0,5, 0,75, 1, в зависимости от силы команд на поле. Умножив шансы на сумму ставок, вы можете рассчитать, сколько вы собираетесь получить в случае выигрыша. Но я думаю, вам нужно быть игроком, чтобы полностью понять смысл шансов.

Многие люди не знают разницы между букмекером и игроком. Игрок — это человек, который играет на футболе, скачках или чем-то еще. Букмекерская контора — это человек, который собирает и продает ставки для получения прибыли. Я не заинтересован в том, чтобы быть букмекером; Я игрок. Я противостою коэффициентам букмекера и даю ему лучшие коэффициенты. Затем, если он все еще хочет выбрать ту же команду, которую я выбрал, ему еще придется сразиться со мной. Мы противостоим друг другу, пока я не считаю выгодным принять его предложение. Например: Бразилия против Италии.

«Я беру Бразилию и даю тебе полбалла», — скажет букмекер.

И я отвечу: «Я беру Бразилию, даю тебе половину, а я выигрываю тебе девять».

Все, что вы встречаете, открыто для всех остальных. Как и на рынке, другие могут выбрать, чтобы забрать вашу ставку или противостоять вашим шансам. Мы все продаем по определенной цене и покупаем по определенной цене. Когда вам удобно с ценой, вы покупаете. Когда предложение закрыто, кто-то еще может прийти к вам и спросить: «У вас есть немного акций? Я хочу поделиться с вами».

И вам лучше раздать акцию, иначе вас проклянут так сильно, что вы наверняка потеряете свою ставку.

Почему я начал играть в азартные игры? Взять, к примеру, Тайгера Вудса, многократного чемпиона по игре в гольф, одного из самых высокооплачиваемых спортсменов в мире. У него было все, что можно было пожелать от жизни: хорошая семья, завидный банковский счет; но он сидел в казино всю ночь за столом блэкджека. Мозги человека всегда подчиняются его желаниям, и Тигр не является исключением из этого правила. Джон Терри делает ставку на борзых, Уэйн Руни делает ставку на лошадей, как и Майкл Оуэн; и когда Руни должен заплатить, он говорит букмекерам, что он не может погасить свой долг, и обвиняет Оуэна в его игровой зависимости. И этот список можно продолжать и продолжать; Это все люди, которые имеют деньги и славу, но тем не менее ищут острых ощущений в форме азартных игр.

Тогда есть те, которые играют на деньги в одиночку, надеясь выиграть. Деньги необходимы для выживания. Людям нужны острые ощущения и людям нужны деньги. Кто не хочет денег? Я хочу водить хорошую машину, я хочу жить в хорошем доме.

У всех игроков есть свои секретные формулы выигрыша, хотя эти формулы редко бывают успешными. Настоящий игрок никогда не прекращает играть, даже если он все глубже и глубже погружается в долги. Когда вы достигли дна, вы готовы сделать все, чтобы выиграть; даже обмануть. Бен Джонсон и Мэрион Джонс были лучшими спортсменами, но когда они больше не могли побеждать честно, они использовали стероиды. Политики подтасовывают выборы, чтобы быть избранными. Жизнь – это грязная штука.

До недавнего времени европейские ставки были древним, каменным веком, глупой азартной игрой. Триста лет назад люди играли таким образом. «Манчестер Юнайтед» выиграет у «Уиган Атлетик»: за каждый доллар, поставленный на «Манчестер Юнайтед», вы выиграете 20 центов; 4 доллара за ничью и 12 долларов за победу Уигана. Кто, черт возьми, хочет 20 центов? Ни один игрок в его правильном настроении никогда не должен принимать такую гнилую сделку. Вы можете сделать ставку на Уиган, но они никогда не победят Юнайтед и через сто лет. Как, черт возьми, вы можете делать ставки таким образом? И почему я должен выбрать правильный результат среди трех возможных: победа, поражение и ничья? Это слишком сложно. Это трехсторонняя игра.

Азиатские ставки просто двусторонние: 50-50 шансов. Вот как ты должен делать ставки. Они ставят гандикап в два мяча на Уигана, а это означает, что Манчестер Юнайтед должен выиграть с тремя голами, чтобы очистить гандикап. Итак, теперь: Манчестер Юнайтед или Уиган, что вы выберете? Если матч заканчивается 2: 0 для «Юнайтед», вы не выигрываете, вы не проигрываете; Вы получаете свои деньги обратно. Если для Манчестер Юнайтед это 3-ноль, то на каждые 100 долларов, которые вы ставите, вы выигрываете 95 долларов, при этом 5 долларов идут в букмекерскую компанию за комиссионные. И есть много других переменных, на которые вы можете играть: кто собирается выиграть бросок монеты? Кто будет лидировать в первом тайме и в конце игры? Кто собирается выиграть следующий поворот? Сколько голов? Ваши деньги сразу же зачисляются на ваш счет, как мы говорим. Азартные игры за 20 центов просто смешны. Если есть хоть какой-то шанс выиграть, то есть соблазн. Если вы не хотите выбирать 12-долларовую команду, такую как Уиган, и надеетесь, что они выиграют у Манчестер Юнайтед. Черт, ни одна команда за 12 долларов никогда не победит «Юнайтед». Если вы, конечно, не организуете договорной матч.

После того, как мой шестимесячный отпуск с военной службы закончился, я вернулся к своим обязанностям в лагере. Мой главный клерк не был доволен теми привилегиями, которые я получил как бегун, и в итоге у нас возник горячий спор. Она пыталась провоцировать меня, а затем хотела обвинить меня в неповиновении, но мой командир предоставил ей лучшую альтернативу.

«Забудь об Уилсоне, — предложил он, — я возьму его к себе».

Моим командиром был старик, который любил заниматься спортом. Он хотел пробежать марафон и попросил у меня совета относительно его графика тренировок.

«Сколько километров я должен пробежать?» спрашивал он. «Сколько дней в неделю? Какова правильная скорость?»

Я стал личным помощником командира. Нас было двое, я и мой друг, и делать было практически нечего. Я проводил свои дни сидя на телефоне. Мой командир проходил мимо, смотрел на меня и спрашивал: «Ты снова разговариваешь по телефону, Уилсон?»

Тогда он просто ушел. Опять же, наша посещаемость была единственным требованием. Мы должны были появиться вовремя, иначе мы бы оказались в заключении. Наряд по охране осуществлялся один раз в неделю, и я бы с удовольствием заплатил бы кому-то другому, чтобы он пошел туда вместо меня. Сто сингапурских долларов – весьма хорошая инвестиция, чтобы я мог пойти на футбольный стадион и играть в азартные игры вместо несения наряда.

В Сингапуре у нас много этнических групп. Если вы говорите: «Он сингапурец», вы не определяете человека как китайца, индуса или малайца. Но если вы говорите «индиец», то намного проще кого-то идентифицировать, поэтому люди говорят: «Он индиец», хотя этот человек гражданин Сингапура.

Обычно мы с Кананом были единственными индийцами на стадионе Джалан Бесар. Там была пара малайцев, а остальные 30 или 40 человек были китайцами. Китайцы — заядлые игроки; это у них в крови. Вы даете им коробку спичек, и они найдут способ поиграть в нее; они очень изобретательны, когда дело доходит до ставок.

Китайские букмекеры и игроки на стадионе Джалан Бесар охотились на начинающих и новичков, которые не знали, как формировались коэффициенты; они были как стая волков и Канан, и я изначально проиграл большинство наших ставок. Букмекеры сразу поняли, что мы предпочитаем брать фаворитов и стали объединяться против нас и манипулировать шансами. Если мы выбирали белую команду, они увеличивали гандикап с половины до 0.75, а затем до одного и, наконец, собирали бы хорошую сумму денег. Если мы выбирали команду Red, они говорили: «Хорошо. 50 долларов на Red, вот и все», и они закрывали ставки. Но когда мы начинали предлагать более высокие шансы, они шли к нам, как пчелы на мед. Итак, однажды, после очередного тяжелого проигрыша, я сказал себе: «Хорошо, подонки. Вы хотите играть в эту игру со мной?»

Я решил довести их игру до порога. Я занялся футболом очень поздно, поэтому я никогда не попадал в высшую лигу, но иногда я играл в некоторых командах низших дивизионов и в турнирах с семью игроками. Это означало, что у меня было достаточно друзей, чтобы собрать два отряда. Я забронировал стадион у местного Спортивного совета за две недели до игры: 180 сингапурских долларов, и вы могли бы получить прожекторы и стадион для себя в течение двух полных часов. Я пригласил 32 друзей, разделил их на две команды и одолжил два комплекта трикотажных изделий. Каждому игроку было обещано 50 долларов за участие в матче.

Знаете, Сингапур был маленьким городом, если вы позвоните в местную газету, чтобы сообщить им, что матч запланирован, они бесплатно напишут о нем в колонке «Сегодняшние события»; и вот что я сделал. Я придумал случайное название для кубка и объявил его финал в местной газете. Чтобы сделать приманку более привлекательной, я сказал, что матч был между двумя командами сетей быстрого питания. Сказать, что матч был финальным, означало, что, учитывая важность игры, можно было поставить больше денег на игру. Я также предоставил рефери; он не был официальным судьей, он был просто другом, который первоначально должен был играть, но он согласился быть официальным судьей матча в обмен на 500 сингапурских долларов. Я купил ему черный наряд;дал ему свисток, и он стал нашим судьей.

На следующее утро Тай Сун (HQ) как обычно просматривал газету.

«О, смотрите», — подумал он, — «сегодня есть игра».

HQ немедленно приступил к информированию всех китайских букмекеров и игроков о матче, и они устремились на стадион. Перед началом игры одна команда выглядела лучше, чем другая, и ядоговорился, чтобы два друга делали ставки вместо меня; Я хотел постепенно увеличивать объем ставок, который мы поставили, не двигая рынок слишком сильно. Мои друзья начали с того, что предлагали шансы проигравшим, но должны были быть осторожны и избегать прыжков. Я также сделал свою собственную азартную игру на стороне, чтобы максимизировать мою прибыль.

Рефери дал свисток. Первый тайм: красные атаковали без перерыва. Они были фаворитами, и первые 45 минут закончились со счетом 3-0. Затем, в перерыве, когда мы настояли на том, чтобы предлагать шансы для белой команды, букмекеры и игроки все бросились к нам и начали приставать к нам, прося большего; только тогда мы постепенно стали предлагать больше ставок. Одна тысяча две тысячи, пять тысяч; до начала второго тайма мы накопили ставки на сумму не менее 15 тысяч сингапурских долларов — огромная сумма для любительской игры. Я переключал лучших игроков с одной стороны на другую и инструктировал их и судью, каков будет конечный результат игры. Во втором тайме белые атаковали, и все перевернулось. Итоговый счет был 4-3 для белой команды. Именно тогда букмекеры поняли, что их обманули.

«О, красиво он нас развел», — услышал я, как некоторые из букмекеров говорили на Хоккиене. «Подонок умеет организовывать договорные матчи».

После игры не было ни возмездия, ни каких-либо аргументов. Они чувствовали, что я развел их, но не могли доказать это. У них не было доказательств того, что игроки были моими друзьями. Они проиграли и заплатили, вот и все. Если бы они начали суету, они бы потеряли свое лицо, и люди сказали бы им: «Мать Вашу! Ты проиграл, и у тебя нет денег, чтобы заплатить?»

Любая задержка в выплате выигрыша подорвала бы их авторитет, и никто из них не хотел потерять свою репутацию за несколько тысяч долларов.

«Если вы перехитрили меня, то вина моя, потому что я позволил вам сделать это», — так мы воспринимали фиксированный матч.

Фиксинг уже существовал в Сингапуре на более высоком уровне, и все знали об этом; не похоже, что они впервые увидели фальшивую игру. Но до этого дня никто не перехитрил китайских букмекеров и игроков на стадионе Джалан Бесар. С того дня они стали смотреть на меня с уважением.

Я играл в футбол и делал ставки на футбол, и, когда подошли к концу дни моей срочной военной службы, для меня началась действительно другая жизнь. В связи с моим предполагаемым состоянием здоровья я получил постоянное освобождение от любой военной подготовки в будущем, что все военнослужащие должны были проходить один раз в год после окончания срочной службы. Сначала я пытался найти постоянную работу. Меня наняла судостроительная компания под названием Far East Livingston, которая строила корабли и нефтяные вышки на сингапурских верфях. Некоторое время я работал дублером в их отделе трубопроводов, пытаясь совмещать работу со своими игорными привычками. Я отдавал часть своей зарплаты маме, а на остальные деньги лудил. Затем я потерял интерес к работе с восьми до пяти, поэтому стал профессиональным игроком. Проведение вечеров на стадионе стало для меня образом жизни. Я жил день за днем, и у меня не было ума планировать на десять лет вперед или думать о том, что я хотел бы сделать в будущем. И до того, как я это понял, азартные игры стали больше, чем просто образ жизни, они стали моей сферой деятельности. Каждый вечер мы ходили на стадион и выигрывали или теряли деньги. Матчи начались в пять тридцать вечера, поэтому примерно часом раньше мы звонили в штаб-квартиру, ехали на такси на назначенный стадион, выпивали чашку кофе и начинали делать ставки. Второй матч дня обычно начинался примерно в семь тридцать вечера, и, если бы он проходил в другом месте, отличном от первого, мы быстро решали вопрос с тем, чтобы добраться до нового стадиона, быстро ужинали и были заняты азартными играми до десяти или десяти тридцати вечера. После этого мы пили кофе, немного ели и играли в бильярд примерно до трех часов утра. Тогда те из нас, кому с утра надо было на работу, отправлялись домой, а остальные пили еще кофе в Гейланге, районе красных фонарей Сингапура, в популярных ночных клубах, куда приезжали иностранцы, чтобы забрать местных женщин для компании. Проституция законна в Сингапуре, но, хотя проститутки ходят по улицам свободно, открытое предложение сексуальных услуг является преступлением. Наблюдение за тем, как эти мужчины подбирают скудно одетых проституток и трансвеститов, было для нас забавным и популярным времяпрепровождением, равно как и случайные полицейские рейды, которые вызывали хаос и заставляли людей кричать и бегать во всех направлениях. Несчастных, которые были пойманы, обычно сажали в тюрьму перед депортацией обратно в страны их происхождения. Иногда мы играли в карты и к тому времени, когда мы возвращались домой, обычно было уже шесть часов утра. Мы спали до трех часов дня, а потом вставали и начинали все сначала. Это была наша жизнь; это было обычным делом в конце 80-х и начале 90-х годов.

Когда мы добрались до стадиона, мы либо начинали бессмысленный разговор, либо придумывали что-то, на что можно было бы сделать ставку. Подойдет любая азартная игра: кто может ударить по мячу дальше или сделать любые другие глупые ставки на футбол; все, что помогало убить время.

Были и другие ставки, такие как бег на 400 метров друг против друга. Старший из двух конкурентов обычно получает 100-метровое преимущество. Ставка начинались между двумя бегунами, а затем распространяется на остальных из нас. Однажды букмекеры в Jalan Besar осмелились предложили любому из нас пробежать десять кругов на стадионе, менее чем за 20 минут. Они не знали, что я бегун, поэтому я сразу ухватился за это предложение. Я знал, что смогу легко сделать это за 15 минут, но сделал вид, что не уверен в себе. Уверенность убила бы мои шансы заработать деньги, а язык моего тела был таков, что я заставил нескольких игроков делать ставки против меня. Слышен свисток, я побежал быстрее всех и пошел домой с пятью тысячами сингапурских долларов в кармане: самые легкие деньги, которые я когда-либо выигрывал без необходимости устанавливать матч.

Я также устраивал свои собственные поддельные матчи каждый раз, когда сильно проигрывал; Должно быть, я сделал это хорошо 10-15 раз. Выигрышные деньги всегда поднимали мне настроение, потому что успех не гарантировался: у меня не всегда были заряжены обе комманды. Окончательный счет зависел от уровня ответственности моих игроков и от силы команды, которая не была частью сговора. Как обычно, я забронировал стадион и пригласил своих друзей поиграть в игру. Я обычно планировал все за три или четыре часа до матча.

«Хорошо, это то, что должно произойти», — говорил я игрокам, информируя их о счете, который мне нужен, и об их доле денег.

Могли быть изменения в моих планах и непосредственно во время матча. В любительских играх на стадионах не было служб безопасности, поэтому я мог легко передавать сообщения игрокам, которые были на поле или в перерыве в раздевалках. Товарищеские матчи — это совсем другая история, потому что я наблюдал за игрой из букмекерской конторы, поэтому, когда в моих планах происходили изменения, я инструктировал игроков в перерыве с телефона-автомата в ближайшем кафетерии. Готово. Деньги обычно раздавались после матча в том же кафетерии.

В то время как я устраивал местные любительские матчи, я делал ставки на профессиональные игры: английскую премьер-лигу, лигу чемпионов УЕФА и так далее. Азартные игры это: ты выигрываешь, ты проигрываешь, ты выигрываешь, ты проигрываешь. Деньги, которые я заработал на любительских договорных матчах, я обычно терял на матчах Премьер-лиги.

Менталитет игроков не предполагает накопление денежных средств, мы просто все проигрываем. Это похоже на пристрастие, и когда у вас заканчиваются деньги, вы придумываете всякие глупые истории о потенциальных деловых сделках для друзей или ростовщиков, просто чтобы одолжить достаточно денег для своей следующей ставки; никто не одолжит вам денег, если они узнают, что вы игрок. Я устроил столько договорных матчей за эти годы, что если бы я не был игроком, я бы сегодня был человеком с очень внушительным состоянием. Но тогда это был бы не я.

Все мои комбинации с договорными матчами осуществлялись лишь для того, чтобы получить деньги на новые ставки и проиграть их. Затем снова договорные матчи – заработок – проигрыш – и далее по кругу….Настоящий игрок никогда не играет ради денег, он играет ради самой игры…

На этом месте заканчивается первая глава из воспоминаний Wilson Raj Perumal. Если Вам интересно продолжение, пожалуйста оставьте запись об этом в комментариях.

Обложка книги воспоминаний «Короли Келонга» автор: Wilson Raj Perumal.

Wilson Raj Perumal (31.07.1965) – один из организаторов гемблинг-синдиката по организации договорных матчей. Этого человека обвиняли в нескольких скандалах с договорными матчами , включая Asiagate в 2007–2009 годах (организация договорных матчей с участием сборной Зимбабве) и финский скандал с договорными матчами 2008–2011 годов. Впервые он был заключен в тюрьму за организацию матчей в 1995 году в Сингапуре. В том же году, Перумал поехал в Англию, где от имени босса одного из Сингапурских гемблинг-синдикатов, пытался организовать два договорных матча Кубка Англии. Согласно его автобиографии, Перумал и его коллега пытались подкупить вратаря Бирмингема Яна Беннетта и вратаря «Челси» Дмитрия Харина , но оба раза неудачно.

Так же имеются основания считать, что данный гемблер причастен к организации договорных спортивных соревнований на Олимпийских играх в Атланте 1996 года, Олимпийских играх в Пекине 2008 года, Чемпионате мира по футболу в Южной Африке 2010 года.

Во время допросов рассказал финским властям о целой сети гемблинг-синдикатов в Сингапуре, занимающейся организацией договорных матчей. В том числе о роли человека по имени Tan Seet Eng он же Dan Tan, одного из самых авторитетных лидеров в области организации ставок на договорные спортивные состязания.

Прим. от TTR Blog

(1) Сингапур является государством где проживают люди разных национальностей, в связи с чем английский язык является в Сингапуре языком повседневного общения между различными национальными группами. Без хорошего знания английского в Сингапуре практически невозможно найти хорошую работу и сделать карьеру.

(2) ах, ла – частицы попавшие в Сингапурский уличный вариант английского языка из других языков.

(3) один из вариантов Китайского языка, распространенный в китайской провинции Фуцзянь, на Тайване и среди китайцев юго-восточной азии.

(4) мандаринский китайский. Самый распространенный вариант китайского языка.

(5) ночь относительно самое прохладное время суток в расположенном фактически на экваторе Сингапуре. Круглый год средняя температура в Сингапуре находится в районе +28 градусов, поэтому местные жители с большим трудом переносят холод.

(6) крикет является самым популярным видом спорта в Индии, а так же в Пакистане. По неофициальным данным объем теневого рынка букмекерских ставок на крикет прочно занимает второе место в мире после футбола.

(7) из-за огромного наличия договорных матчей по крикету, большинство лицензионных букмекерских контор не решаются принимать крупные ставки на этот вид спорта. Тем не менее, в Азии действуют огромные подпольные букмекерские сети, через которые проходят очень большие объемы ставок на этот вид спорта.

(8) CRP — Cardiopulmonary resuscitation — Сердечно-лёгочная реанимация (СЛР), сердечно-лёгочно-мозговая реанимация — комплекс неотложных мероприятий, направленных на восстановление жизнедеятельности организма и выведение его из состояния клинической смерти.

(9) Дорога Джохор-Сингапур ( Малайский : Тамбак Джохор-Сингапура ) — это 1056-метровая дорога , соединяющая город Джохор-Бару в Малайзии через Джохорский пролив с районом Вудлендс в Сингапуре. Она служит автомобильным и железнодорожным сообщением, а также водопроводом в Сингапур.